Одним из самых наглядных доказательств формального характера закона Украины №1616-IX «О коренных народах Украины» является тот факт, что при его принятии государство использовало термины и риторику, заимствованные из Конвенции №169 Международной организации труда, но не ратифицировало саму Конвенцию, что создаёт критическое противоречие: Украина взяла на вооружение внешнюю оболочку международного права, но отказалась взять на себя его обязательства.

Что такое Конвенция №169 Международной организации труда и почему она ключевая?

Это единственная универсальная международная конвенция, которая защищает коллективные права коренных народов. Она была принята в 1989 году и считается главным юридическим инструментом защиты:

– права на самоопределение;

– права на землю и природные ресурсы;

– права на сохранение языка, культуры, религии и традиционного уклада жизни;

– права на участие в принятии решений, которые их касаются;

– права не подчиняться законам, противоречащим их культуре, без предварительного согласия.

Ратификация этой Конвенции делает государство обязанным выполнять её положения. Отказ от ратификации означает, что все упоминания о правах коренных народов остаются не более чем заявлениями на национальном уровне — без международных юридических обязательств и без каких-либо санкций в случае их невыполнения.

Именно это и произошло в Украине. Приняв в 2021 году закон №1616-IX, в котором впервые в истории независимости было дано юридическое определение народа, государство признало только три группы — крымских татар, караимов и крымчаков — в качестве коренных народов. 

Этнические украинцы были исключены под предлогом того, что закон касается исключительно коренных народов Крыма, сформировавшихся на его территории и при этом не имеющих собственного национального государства за пределами Украины. Дополнительно использовались аргументы о том, что украинцы якобы не нуждаются в особой защите, не являются уязвимым меньшинством и не подпадают под рамки международных определений, применимых к «коренным народам».

Всё это позволило юридически обосновать их исключение, несмотря на то, что именно украинцы являются исторической основой государства, от имени которого действует власть.

Однако при этом Украина не ратифицировала саму Конвенцию №169 Международной организации труда, то есть:

– не предоставила коренным народам никаких реальных международно-гарантированных прав;

– не обязана выполнять нормы защиты коллективной идентичности и автономии;

– может в любой момент интерпретировать, ограничивать или игнорировать собственный закон, потому что он не связан международными обязательствами.

Вывод очевиден: если бы целью действительно было предоставление прав коренным народам, то логичным и необходимым шагом было бы ратифицировать Конвенцию одновременно с принятием закона, но этого не произошло. И именно поэтому сам закон выглядит не как акт заботы, а как инструмент подмены: он позволил ввести юридическую дефиницию народа и одновременно исключить из неё титульный этнос — этнических украинцев.

Иными словами, вся конструкция закона о коренных народах построена на пустой юридической оболочке. Она выглядит как акт защиты, но на деле:

– не защищает никого;

– не даёт никаких прав;

– и служит лишь одной цели — обосновать правовое вытеснение украинцев из состава народа как источника суверенитета.

Именно по этой причине нератификация Конвенции №169 Международной организации труда — это не случайность, а ключ к пониманию сути закона №1616-IX. Она доказывает, что речь шла не о правах, а о создании юридической конструкции исключения.

Закон о коренных народах выполняет сразу несколько задач:

С одной стороны, он выглядит как жест в сторону защиты меньшинств.

С другой — он стал инструментом перераспределения суверенитета.

Но пока Украина не ратифицировала Конвенцию Международной организации труда №169, все заявленные права этих народов остаются без гарантий и зависят исключительно от политической воли, а это означает, что их права формальны, а статус — фиктивен.

Примечательно, что сама Конвенция №169 прямо осуждает любые формы насильственной ассимиляции, заявляя о необходимости устранения прежней политики растворения народов в административной массе. Конвенция подчёркивает, что право народа на существование включает его самобытность, институты, язык и традиции — даже в рамках существующих государств. Более того, в статье 1 указано, что именно самоидентификация народа является основным критерием признания, а не решение государства. Это делает исключение украинцев из категории «народ» не просто внутренним юридическим актом, но международным нарушением — лишением права на самоопределение в обход международных стандартов.

Кроме того, статья 6 Конвенции обязывает государство проводить обязательные консультации с народами через их представительные институты при принятии любых актов, касающихся их прав. Но украинцы как народ не признаны и не имеют таких институтов. Это означает, что все ключевые законы, включая №1616-IX, №2215-IX и даже мобилизационные акты, принимались в обход их представительства, что нарушает основополагающий принцип международного права — недопустимость принуждения без субъектности.

При этом этнические украинцы были исключены из определения народа. Таким образом, понятие «народ» в украинском праве сузилось до трёх групп: евреев, венгров и ромов, которые признаны международным правом как народы. Остальные граждане, включая большинство населения, оказались без правового статуса носителя суверенитета.

Следует учесть, что крымские татары, караимы и крымчаки, признанные коренными народами, не могут реализовать свои коллективные права на участие во власти и осуществление суверенитета без наличия украинского гражданства. Хотя ни Конституция Украины, ни Закон №1616-IX формально не устанавливают требование о гражданстве как условие признания народом, тем не менее, конкретные механизмы реализации власти — участия в выборах, представительства, доступа к публичному управлению — в украинском законодательстве напрямую связаны с гражданским статусом. 

Реализация этих прав остаётся невозможной до введения механизма множественного гражданства. Соответствующий законопроект №11469, инициированный бывшим Президентом Владимиром Зеленским, был принят за основу 17 декабря 2024 года. Это создаёт ситуацию, при которой субъектность одних групп юридически закреплена, но отложена, тогда как титульный этнос — этнические украинцы — исключён полностью.

Примечательно, что Закон №1616-IX был принят за семь месяцев до начала полномасштабного вторжения России в Украину — в июле 2021 года. Это не может рассматриваться как совпадение. С точки зрения международного гуманитарного права, такое упреждающее изменение правового статуса титульного этноса может быть квалифицировано как косвенный признак умысла на уничтожение народа в условиях предстоящего вооружённого конфликта.

Фактически, за несколько месяцев до войны власть:

• юридически лишила украинцев статуса народа;

• сохранила право на международную защиту только за другими этническими группами;

• не обеспечила механизмов коллективного представительства;

• и тем самым заранее сняла с себя обязательства по защите основной этнической группы в условиях агрессии.

Далее, уже в апреле 2022 года, через два месяца после начала боевых действий, был принят Закон №2215-IX, который аннулировал правовую преемственность, включая акты, где украинцы признавались источником суверенитета. Это усиливает подозрение в предварительном политико-юридическом расчёте: исключить украинцев из состава народа до войны, а затем — из состава правосубъектного наследника во время войны.

Параллельно государственная риторика запрещает любые разговоры о мире, подменяя понятие «мир» — исключительно словом «победа». Но без признанного народа — побеждать уже некому. Это политико-юридическая подмена, в которой под лозунгами защиты государства скрыта отмена субъектности его титульного носителя.

По сути, через закон №1616-IX власть устранила конкуренцию за право быть народом и выстроила конструкцию, в которой основной этнос юридически выведен за пределы определения «носителя власти».

Таким образом, под прикрытием войны и внешней агрессии в Украине разворачивается скрытый межэтнический конфликт между теми группами, которые признаны «народами» в юридическом смысле, и остальной частью населения. Формально вся повестка вращается вокруг борьбы с российским вторжением, но за этой ширмой происходит фундаментальное перераспределение власти, прав и субъектности.

Закон о коренных народах стал инструментом двойного действия. Пока Конвенция Международной организации труда №169 не ратифицирована, права этих народов находятся в подвешенном состоянии и зависят исключительно от политической воли. Это позволяет использовать сам статус «народа» как рычаг давления и механизм избирательной легализации. Кто будет признан представителем народа — решается не государством, а внешними структурами, в том числе с учётом религиозных ограничений, которые не позволяют проводить открытые переписи. То есть в любой момент можно легализовать неограниченное количество лиц, ссылаясь на их этническую принадлежность.

Одновременно с этим этнические украинцы исключены из категории народа, а значит — и из числа источников власти. Таким образом, захват идёт с двух сторон: с одной — вытеснение титульного этноса, с другой — держание признанных групп в состоянии «низкого старта», с возможностью активации в любой момент через ратификацию Конвенции или закон о множественном гражданстве.

Проект закона о множественном гражданстве дополнительно усиливает эту схему: он позволяет тем же признанным «народам» получить политическую субъектность в обход традиционного украинского гражданства. А для того чтобы никто не критиковал эту асимметрию, был принят специальный Закон Украины №1770-IX «О предотвращении и противодействии антисемитизму», вступивший в силу 9 октября 2021 года.

Согласно его статье 2, к проявлениям антисемитизма отнесены не только оскорбления, насилие и отрицание Холокоста, но и

«публичные высказывания, связанные с осуждением лиц еврейского происхождения как коллективно ответственных» и «высказывания ложного, враждебного или провокационного характера».

Таким образом, любая попытка указать на юридическое неравенство или привилегированное положение признанных групп может быть интерпретирована как нарушение закона, с последующей уголовной или административной ответственностью.

Это создало правовую атмосферу, при которой обсуждение самой темы дискриминации украинцев становится правонарушением.

Во всех трёх случаях — при принятии Закона №1616-IX, Закона №2215-IX и Закона №1770-IX — инициатором выступал бывший Президент Украины Владимир Зеленский. Это подчёркивает согласованный характер правовой конструкции исключения, правопреемственного обнуления и политической несменяемости.

В результате складывается беспроигрышная конструкция: народ исключён, международные нормы не ратифицированы, но готовы к запуску в нужный момент, а публичная критика заблокирована заранее.

Чтобы показать, насколько эта конструкция уникальна и нарушает принципы народовластия, сравним с конституциями других стран.

 

1. Украина: «украинский народ» без определения

Конституция Украины, статья 5:

«Носителем суверенитета и единственным источником власти в Украине является народ.»

Но кто этот народ — не сказано. Ни слова о том, что это украинцы по национальности, или кто-то ещё.

Статья 11:

«Государство способствует консолидации и развитию украинской нации, её исторического сознания, традиций и культуры, а также развитию этнического, культурного, языкового и религиозного самобытия всех коренных народов и национальных меньшинств Украины.»

Тут уже говорится, что украинская нация — это что-то отдельное от народа, и не сказано, что она — источник власти.

Вывод: в украинской Конституции украинцы не названы «народом», от имени которого действует государство. Закон №1616-IX усиливает этот абсурд, прямо исключая их из списка «коренных народов».

 

2. Германия: «немецкий народ» — это все, кто принадлежит к немецкой нации

Основной закон ФРГ (Grundgesetz), преамбула:

«Немецкий народ… дал себе этот Основной закон.»

Статья 116:

«Немцем является тот, кто обладает немецким гражданством или был принят в германский народ в пределах германской территории…»

То есть «народ» — это немцы, и государство создано от их имени и в их интересах. Другие национальности могут жить в Германии, но не могут претендовать на статус народа, от имени которого действует власть.

 

3. Польша: государство польского народа

Конституция Польши, преамбула:

«Мы, польский народ — все граждане Республики Польша, как верующие, так и неверующие, одинаково заботящиеся о благе общей Родины…»

А на практике польский народ — это титульная нация. Государство ведёт активную национальную политику в её интересах, включая защиту польских диаспор за рубежом.

 

4. Франция: только один народ — французский

Конституция Франции, статья 1:

«Франция — неделимая, светская, демократическая и социальная республика. Она обеспечивает равенство перед законом всех граждан без различия происхождения, расы или религии.»

Во Франции запрещено юридически признавать этнические группы. Но народ — один: французский. Только он обладает суверенитетом.

 

5. США: We the People — весь народ, но с признанием коренных

Конституция США, преамбула:

“We the People of the United States… do ordain and establish this Constitution…”

В американской модели «народ» — это все граждане. Но признанные племена — коренные народы — обладают собственной субъектностью, правом на землю, самоуправление и суд.

— есть один народ США,

— и есть признанные народы коренных американцев, которые имеют свою территорию, свои законы, свои суды и свою субъектность.

 

Теперь вывод максимально простыми словами:

— В Польше, Германии, Франции и даже США всегда понятно, кто такой народ, от имени которого действует государство.

— В Украине это специально оставлено размытым: в Конституции — одно, в специальном законе — другое.

— И в 2021 году приняли закон, где впервые определили, кто считается «народом», но исключили украинцев.

Ни в одной другой стране титульный этнос не лишён статуса народа, как в Украине.

Единственное, на что сегодня может опереться этнический украинец в попытке доказать свою принадлежность к «народу», — это преамбула Конституции. Но и она не имеет в виду именно этнических украинцев, поскольку прямо говорит о «гражданах всех национальностей» и не содержит никакого этнического уточнения. При этом сама преамбула не обладает юридической силой нормы, а потому может быть переинтерпретирована в любой момент. В результате этнический украинец остаётся полностью исключённым из понятия народа — без прав, без защиты и без субъекта, от имени которого действует власть.

Украинцы оказались в юридической ловушке: не признаны народом, не защищены международным правом и не наделены механизмами самоопределения. Это создаёт ситуацию, в которой титульная нация существует только как административная единица — без суверенитета, без защиты и без будущего.

Таким образом, складывается уникальная и крайне опасная ситуация: правовая архитектура украинского государства устроена так, что прекращение конфликта становится невыгодным самой системе власти. Это не просто абстрактный «внешний вызов» — это внутренний межэтнический конфликт интересов, юридически зафиксированный в нормах, принятых с 2021 по 2022 год. Закон №1616-IX исключил украинцев из определения народа. Закон №2215-IX уничтожил правопреемственность украинской государственности. Закон об антисемитизме заблокировал даже попытки осмысления происходящего, подменив анализ — обвинениями в конспирологии. А война, в условиях этой правовой конструкции, лишь укрепляет систему, устраняющую украинцев как субъектов.

Нам навязан бинарный нарратив: Путин — абсолютное зло, Зеленский — абсолютное добро. Но в реальности и тот, и другой оказываются элементами одной замкнутой конструкции, в которой гибель населения, разрушение государства и юридическое стирание украинской идентичности — не случайность, а результат институциональной логики. Эта логика не видна в пропаганде, но чётко прослеживается в законах.

Сегодня этнический украинец оказался в положении, сравнимом с положением палестинца: ему объясняют, что его не существовало, его церковь не имеет статуса, его культура не подлежит защите, его народ — не признан. При этом создаются новые объекты памяти, продвигаются чуждые символы, расчистка старых кладбищ сопровождается строительством новых святынь — но уже не украинских. Всё это происходит на фоне продолжающегося физического уничтожения населения и блокировки его прав на международную защиту.

Это не просто межэтнический конфликт интересов — это конфликт, загнанный внутрь, до такой степени, что люди живут в постоянном страхе. Они боятся не Путина, не внешнего врага — они боятся возражать в голос, чтобы их тут же не записали в “агенты Кремля”. Любая попытка заговорить о внутренней несправедливости, репрессиях, планомерном уничтожении украинцев как этноса и их исключении из состава народа — мгновенно встречает ярлык: «агент Кремля», «путинская риторика», «не время, идёт война», «не раскачивай лодку». Но самой войны юридически не существует, она не объявлена. А значит, под прикрытием “необъявленной войны” может бесконечно продолжаться правовое уничтожение народа. Такая система не закончится ни победой, ни миром — она закончится только тогда, когда не останется ни одного признанного украинца.

В отличие от венгров, евреев, ромов, крымских татар, украинцы не могут подать жалобу от имени народа, не могут участвовать в международных форумах как народ, не могут ссылаться на Конвенцию МОТ №169. 

Это делает их самой незащищённой этнической группой на территории собственного государства.

Культурная нейтрализация и планомерная:

 • дерегистрация 
Украинской православной церкви;

 • замена исторических символов;

 • переписывание школьных программ;

 • игнорирование украинской памяти в публичной риторике.

А так же потеря статуса титульной нации.

Если народ не признан в законе — он больше не может требовать ни территориальной целостности, ни этнической безопасности, ни политического будущего. 

Это — конституционно оформленное вытеснение.

Украинцы больше не являются субъектом. Они — население без народа.

В международном праве это называется внутренним этноправовым колониализмом — когда государство, созданное одним этносом, от его же имени перестаёт действовать.

Мы, этнические украинцы:

 • не признаны народом;

 • не обладаем субъектностью;

 • не защищены международными механизмами;

 • подлежим мобилизации и подчинению законам, которые мы не санкционировали как народ.

Следовательно:

 • мы имеем право на самоопределение как народ;

 • мы имеем право требовать восстановления субъектности через международные инстанции;

 • мы имеем право на прямое обращение в ООН, ОБСЕ, Совет Европы и Международный суд, как жертвы правовой колонизации и исключения из суверенитета.

 

Правовое значение для международной защиты

Системное исключение этнических украинцев из статуса народа, отсутствие у них механизмов международного представительства, коллективной защиты и самоопределения в условиях войны, принудительной мобилизации и культурной нейтрализации — всё это соответствует признакам преследования по этническому признаку и может квалифицироваться как форма геноцида в юридическом смысле статьи II(e) Конвенции о предотвращении геноцида (принудительное перемещение детей, разрушение институциональной самобытности, препятствие в праве на существование как группы).

Данный текст может использоваться как аналитическое основание при обращении за международной правовой защитой, в том числе в рамках процедуры предоставления политического убежища, временной защиты или при подаче жалоб в международные органы. Он обосновывает, что этнические украинцы оказались в положении народа без прав, субъектности и механизмов спасения — что требует отдельного международного реагирования.

 

Заклочение

Это не абстрактная теория и не публицистика. Это — юридическое описание скрытого межэтнического конфликта, в котором один народ — украинцы — ликвидирован как субъект, а другие этносы — наделены или сохраняют международную субъектность.

Мы требуем:

 • немедленного признания факта правовой колонизации;

 • восстановления украинцев в статусе народа в международном праве;

 • расследования последствий Законов №1616-IX и №2215-IX;

 • отмены этнически дискриминационных норм украинского законодательства;

 • предоставления этническим украинцам статуса народа с правом на самоопределение, международное представительство и защиту.

Мы обращаемся к международному сообществу с призывом — оценивать происходящее не по медийному шуму, а по юридическим фактам. Украина нуждается не в имидже жертвы, а в восстановлении справедливости. В первую очередь — в признании украинцев народом и восстановлении их правосубъектности. Без этого не может быть ни мира, ни демократии, ни честного будущего.

 

Дисклеймер

Настоящий текст является аналитическим исследованием правовых норм Украины и их последствий для этнической идентичности, субъектности и международной защиты этнических украинцев. Он не направлен против какой-либо этнической группы, религии или культуры. Все упоминаемые законодательные акты рассматриваются исключительно с точки зрения их правового содержания и последствий для системы народовластия и равноправия.

Мы категорически осуждаем любые формы антисемитизма, ксенофобии и дискриминации и выступаем за равные права всех народов. Цель настоящей публикации — защита прав этнических украинцев как народа и восстановление справедливого правового баланса в рамках международных и конституционных норм.

Данный материал подготовлен не юристом, однако информация, изложенная в этой статье, на момент публикации не была ни опровергнута, ни подтверждена в юридическом порядке — несмотря на то, что с материалами сайта уже ознакомились десятки, а возможно, и сотни профессиональных юристов. Ни один из них до настоящего времени не дал публичной правовой оценки — ни в форме поддержки, ни в форме возражения.

В связи с этим изложенные факты и выводы остаются актуальными в рамках доступного анализа.

Материал создан в рамках законного юридического сопротивления произволу, признакам геноцида и в реализации права на индивидуальную та коллективную защиту, в соответствии с:

• Статьями 1 и 2 Конвенции ООН о предотвращении преступления геноцида и наказании за него (1948 г.).

Обязывают государства предотвращать и наказывать геноцид. Статья 2 определяет геноцид как действия, совершённые с намерением уничтожить — полностью или частично — какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу.

• Статьями 1, 19 и 20 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП, 1966 г.).

Статья 1 закрепляет право народов на самоопределение и свободное распоряжение своими ресурсами.

Статья 19 гарантирует свободу мнений и их выражения.

Статья 20 запрещает пропаганду войны и разжигание национальной или расовой ненависти.

• Статьёй 7 Римского статута Международного уголовного суда (1998 г.).

Даёт определение преступлений против человечности, включая преследование этнических групп, депортации, насильственные исчезновения и иные акты системного насилия.

• Статьёй 51 Устава ООН.

Признаёт неотъемлемое право на индивидуальную и коллективную самооборону в случае вооружённого нападения или угрозы существованию.

• Статьёй 17 Всеобщей декларации прав человека (1948 г.).

Гарантирует право владения имуществом — как индивидуально, так и коллективно — и защиту от его произвольного лишения, включая культурное, языковое и политическое наследие народа.

Если в будущем появятся уточнения, обоснованные возражения или иные юридические интерпретации, автор с открытостью и уважением готов их рассмотреть. Пожалуйста, свяжитесь с администрацией сайта — все ошибки будут исправлены, а при необходимости опубликовано официальное публичное разъяснение или извинение.

До тех пор, пока отсутствует профессиональная юридическая критика, представленные материалы считаются добросовестным вкладом в открытое общественное обсуждение.